word-вариант книгу
курса; после окончания второго – никаких признаков
миомы матки гинекологи не обнаружили.
Пациент Г. (47 лет). Пониженная активность спермы. После
четырнадцати сеансов спермаграмма показала 80% активных
сперматозоидов вместо прежних 50%.
Пациентка М. (40 лет). Психоз. Пацический страх перед
улицей и городским транспортом. Больше года практически
не выходила из квартиры. Иванке потребовалось два специальных
– сосредоточенных – разговора по телефону, чтобы убедить
больную, что она может безбобоязненно приезжать к ней
на такси. После семи сеансов сихоз бесследно прошел.
Пациент И. (65 лет). Близорукость. После курса лечения
диоптрические показатели обоих глаз улучшились на три
единицы: с -5 до -2.
Пациент С. (42 года). Аденома простаты. Состояние тяжелое.
Иванка провела два двухнедельных курса с небольшим перерывом
на отдых для С. Между курсами, чтобы окончательно справиться
с болезнью.
Пациент П. (8 лет). Тяжелый гайморит. После семи сеансов
гной, который уже подступал у мальчика к головному мозгу,
начал выходить через нос. После четырнадцатого сеанса
нос полностью очистился, установилось ровное дыхание,
прекратились головные боли.
Пациентка С. (49 лет). Пришла с обострением язвенной
болезни двенадцатиперстной кишки. После трех сеансов
исчезли боли, после семи – язва зарубцевалась.
Пациент Ю. (22 года). Псориаз, сконцентрированный на
лбу и под волосами на голове. Через семь сеансов кожа
больного в пораженных местах начала шелушиться, затем
– сходить пластами. За два курса лечения Иванка сняла
три пласта болезни: под сшелушившимся грубым слоем образовался
тонкий, розовый. Три месяца с перерывами работала целительница.
Состояние пациента улучшалось медленно, но ощутимо.
Всего было проведено более сорока сеансов. Иванка не
отступалась, уверенная, что победит. Отступила болезнь
– одна из самых малоизученных в медицине. Исчезли последние
остатки пятен на коже. Прошло около трех лет после лечения
– рецидивов псориаза у Ю. не было.
Пациентка П. (60 лет). Злокачественная опухоль молочной
железы. Категорически отказалась от операции. В легких
больной образовались метастазы. В результате двадцати
одного двухчасового сеанса опухоль уменьшилась вдвое,
исчезли метастазы в легких. Иванка убедила П. Больше
не рисковать и удалить остатки опухоли хирургическим
путем. Была сделана операция в клинике, и уже четыре
года П. Чувствует себя здоровой.
Раковица оказалась большим селом, которое широко раскинулось
в подножье заросших дубками и соснами отрогов Стара
Планины. Был в селе и двухэтажный клуб с кинозалом,
и промтоварный магазин, и ресторан, и кафе – «сладкарница»,
и две пивных... Почти все улочки оказались заасфальтированными.
Позже я узнал, что подобная «цивилизация» вообще характерна
для болгарских сел; тем не менее молодежь не задерживается
– убывает в города в поисках более легкого хлеба...
На самом краю села у соснового леса под горой Андрей
показал мне утопающий в цветах, орешнике и диких сливах
мазаный домик, где жила бабка Иванки.
— О бабушке Маре разные разговоры ходят – сообщил он,
понизив голос. – Во-первых, будто она с самодивами –
лесными русалками – знается... А два раза Ванга, наша
прорицательница из Петрича, бесплодных женщин к ней
за целебной травой присылала. Так вот, от этой травки,
которую одна Мара знает, обе забеременели, говорят...
— А правда, Андрей, что она тебе дальней родственницей
приходится?
— Здесь в Раковице, да и вообще в Болгарии, если разобраться,
все в каком-то родстве, – засмеялся мой друг.
Я очень ждал приежда Иванки. А по вечерам, пока отец
Андрея, бай Георгий, наигрывал на кавале старинные мелодии,
учился осторожно пить коварное вино – «самоток», которое
шло легко, как вода, а потом неожиданно валило с ног...
И понемногу осваивался в болгарском селе.
Не обошлось и без анекдотических случаев.
Дядя Андрея, живущий в соседнем доме, жестикулируя,
прилагал отчаянные усилия, пытаясь как можно доступнее
объяснить, что зажарил козленка на вертеле в нашу честь.
Видя недопонимание на лицах русских гостей, он несколько
раз настойчиво говорил: «Козел умрял». На Николая, видимо,
не произвело особого впечатления, что «козел сдох»...
Теперь могу диву даваться собственной наивности. Тогда
же, отговариваясь плохим аппетитом, я так и не притронулся
к угощению. Когда ситуация все же прояснилась, смеху
было на все село.
А на третий день житья в Раковице двое бдительных сельчан
чуть было не «повязали» меня, когда я отправился мимо
домика бабки Мары прогуляться в горы за ежевикой. В
той стороне всего в трех-четырех километрах уже начиналась
Югославия. Отношения с соседской страной у болгарского
руководства были тогда непростые, а граница есть граница...
Пожилые мужчины везли в телеге хворост. Заметив неизвестного
парня в клетчатом пиджаке, они громко окликнули меня.
В ответ я только развел руками, не зная, как объясниться
на расстоянии, и продолжал шагать. Тогда один из них
спрыгнул на землю и решительно двинулся наперерез, другой
свернул телегу на луг и погнал осла галопом, перекрывая
мне путь предполагаемого бегства. Пришлось остановиться.
Последовали строгие вопросы о моей личности. Осознав,
что меня подозревают в шпионаже в пользу империалистических
держав, я не растерялся и ткнул себя пальцем в грудь:
«Русский... Руснак!»
Слово «руснак» оказалось волшебным. Глаза крестьян заблестели:
«А-а-а! Братушка!»
Пограничный инцидент был исчерпан.
А Иванка все не появлялась. Тогда я проявил инициативу:
принялся с почты названивать ей в Видин и нести по телефону
какую-то лирическую белиберду о красоте гор, – пообещал
показать удивительную сосну с наростом, похожим на филина...
И убедил приехать.
‹ прежная страница • следующа
страница ›
|
