II. СТАРЫЙ ФЛЮГЕР

По вечерам над черепичной крышей
чернеет, словно ворон, старый флюгер.
Под сильным южным ветром оживая,
поскрипывает он, как ворон – клювом,
и долгие тирады произносит…

Сегодня говорит:
— В тебе скопилось
уже немало темноты свинцовой.
А там, откуда теплый ветер дует,
в урочище на берегу прозрачной
речушки с женским именем Мария,
лежат, не прячась, самородки – комья
волшебной синеватой глины хумы,
в себя вобравшей солнечную силу…
Чуть размочи ее в речном потоке
и густо – с ног до головы – обмажься…
Засохнет хума, и ты станешь страшен,
корою в крупных трещинах покрытый…
Как старый вяз, под солнцем ты застынешь.
Покажется на миг, что умираешь…
Но это хума тянет, тянет, тянет
из сердца темноты свинцовой сгустки –
и вытянет.
Войдешь в речную воду
и выйдешь обновленный – с кожей чистой,
как у ребенка… Чистыми глазами
увидишь ясно: волшебство – повсюду…
В цветке медовом, в дереве и камне,
в ладонях женщины, тобой любимой,
в тебе самом…
Живи сто лет.
И дальше…

1990